Глава 4. Об авторе доски «Венера И Амур» В ГРМ (с. 155-168)

1. Эталонный ряд произведений Андрея Матвеева и доска в ГРМ (с. 155-158)

Обратимся вновь к списку "проблем к рассмотрению", составленному в разделе 10 первой главы. Он, напомним, представляет собой перечень четырёх вопросов, неизбежно возникающих после установления сюжета и автора обнаруженного холста "Венера, раненная стрелой Амура".

После изучения первых двух из них, т.е. гипотез об обстоятельствах создания этой работы, а затем о существовании других не портретных вещей Ивана Никитина, пришло время обратиться к следующему, третьему вопросу из упомянутого списка: кто в действительности написал хрестоматийную картину на доске "Венера и Амур", принадлежащую Русскому музею?

Напомним кратко те тезисы первой главы, которые имеют отношение к этой музейной доске. Доска «Венера и Амур» в Петровском зале Русского музея является копийной по отношению к обнаруженному холсту. И не только потому, что на ней представлен лишь центральный фрагмент живописи холста, но - и это главное - отсечение при копировании периферийной живописи полностью разрушает гармонию, строгость и внутреннюю целостность композиционного решения, подчинённого раскрытию сюжета о трагической истории любви Венеры и Адониса, вызванной случайным ранением груди Венеры стрелой Амура. Возможно, это обстоятельство явилось причиной того, что на протяжении многих десятилетий ни один исследователь не усматривал на доске в ГРМ изображение какой-то мифологической сцены с развёрнутым сюжетом. Всегда эта работа, приписанная исторической традицией А. Матвееву, трактовалась как простое представление двух расхожих мифологических персонажей.

Но тогда возникает следующий, далеко не праздный вопрос, уже имеющий отношение не к Ивану Никитину, а к творчеству Андрея Матвеева: кто же на самом деле был автором живописи на доске "Венера и Амур" в ГРМ? Действительно, с какой стати руководитель художественной команды Канцелярии от строений Андрей Матвеев стал бы копировать чью-то вещь, то есть выполнять по сути ремесленную поделочную работу? Скорее, эту копию мог выполнить кто-то из учеников той же живописной команды.

Но такое предположение ставит под сомнение саму принадлежность упомянутой доски в ГРМ эталонному ряду произведений Андрея Матвеева. А ведь последний, кроме этой доски, включает ещё только пять картин, из которых лишь одна подписная - ученическая "Аллегория живописи".

Но и это не всё. Дело в том, что доска "Венера и Амур " играет особую, причём очень важную роль при изучении творчества Матвеева. Ведь большинство из шести эталонных картин Матвеева дошло до нас в плохом или очень плохом состоянии, в том числе самая известная из его вещей, - атрибутируемый А.Матвееву "Автопортрет с женой". Доска же "Венера и Амур" сохранилась в относительно хорошем состоянии, позволяющим выявить особенности "почерка" написавшего её художника и учитывать их при определении авторства других вещей, где есть основания заподозрить руку Андрея Матвеева.

Напомним ещё раз, что если Иван Никитин, как указывали авторы монографии Т.В.Ильина и С.В.Римская-Корсакова, "на протяжении всей творческой жизни (на примере известных его портретов) придерживался неизменной методики письма"¹, то для подобного утверждения в отношении Андрея Матвеева нет достаточных оснований.

Для понимания сути возникшей проблемы имеет смысл указать на известную "шаткость" эталонного ряда А.Матвеева. Напомним кратко об остальных пяти произведениях, безусловно атрибутируемых Андрею Матвееву.

1. "Аллегория живописи" - ученическая работа Матвеева на доске.

Сохранность живописи весьма удовлетворительная. Колорит картины сильно искажён толстой плёнкой жёлтого лака. Из-за большой плотности грунта и малой толщины красочного слоя живопись на рентгенограмме не видна. Авторская манера письма этой доски и доски "Венера и Амур" обнаруживает как сходства, так и различия, причём вторая из них имеет достаточно чёткую рентгенограмму².

2. "Автопортрет с женой". Атрибуция Матвееву этой картины зиждется исключительно на свидетельстве престарелого сына художника, Василия Андреевича, крайне не твёрдого в своих воспоминаниях, но стремившегося сохранить имя отца в памяти потомков. (Напомним, что Василий Матвеев лишился отца в трёхлетнем возрасте.) Технико-технологические характеристики этого холста существенно отличаются от данных исследования единственной подписной вещи Андрея Матвеева - "штудийной" доски "Аллегория живописи"³. Картина дошла до нашего времени в удручающем состоянии. Лица персонажей на видимом изображении и рентгенограмме отличаются столь существенно, что, строго говоря, по поводу этой работы можно обсуждать лишь принадлежность рентгенограммы "Автопортрета" совокупности рентгенограмм эталонного ряда вещей А.Матвеева.

2, 3. Парные портреты супругов Голицыных столь далеки друг от друга по художественному уровню, психологической глубине образов, технике исполнения, по использованным художественным материалам, что кажется, будто их писали разные мастера⁴. Атрибуция этих вещей Андрею Матвееву основана лишь на позднейших надписях на тыльной стороне дублировочных холстов⁵. (Эта проблема будет подробно исследована в следующей главе).

4. Картина на дереве "Тайная вечеря" в Петропавловском соборе, фактически повторяющая композицию одноименной картины Рубенса из миланской галереи Брера, очень сильно пострадала от времени, особенно авторский красочный слой; многие фигуры скрыты под грубыми записями.⁶

5. Особо остановимся на эрмитажном портрете Петра I (в овале). Портрет дублирован, его кромки срезаны. На нём нет ни подписи, ни надписей на тыльной стороне дублировочного холста.

Результаты многолетних исследований этого произведения наиболее полно представлены в труде Т.В .Ильиной и С.В. Римской-Корсаковой "Андрей Матвеев". Там же подробно изложена примечательная история этого портрета.

Вот её основные вехи.

В описи Головачевского 1773 года в списке произведений, «вступивших из дворца в 1762 году» портрет с неточным указанием размеров под № 125 значится работой А.Матвеева:

 

125

А матвеев

Портрет Его Величества Государя императора Петра Великаго поясной овальной, рама делана в 1765 году

2

8

2

 

В 1804 году в "Северном вестнике" в заметке И.А. Акимова появляется первое упоминание о работах А.Матвеева. В их числе назван портрет Петра I из Академии художеств.

В 1816 году, т.е. за 13 лет до публикации своего "Русского Музеума", П.П.Свиньин, представляя достопримечательности Петербурга и его окрестностей, упоминает, что в конференц-зале Академии художеств находится "портрет Петра Великаго, писанный с него в Голландии русским художником Матвеевым". Разумеется, это сведение не верно, поскольку во время второго путешествия Петра I по Европе пятнадцатилетний Андрей Матвеев только начинал своё ученичество. Возникает подозрение, что все упомянутые сообщения о портрете с указанием авторства А.Матвеева имеют один и тот же источник. Это всё тот же Василий Матвеев, сын художника.

В 1843 году среди картин из Академии художеств, "выбранных (по требованию Николая I) для помещения в императорский музей по достоинству живописи" был и портрет Петра I с указанием имени Матвеева. В комнатной описи имущества Зимнего дворца 1859 года имеется запись:

"Оказалось налицо в Романовской галерее. А. Матвеев с Карло Мора (Карель де Мооръ) император Петр I, на холсте (овальный) (78х61)."

Здесь видим первое упоминание имени К. де Моора в связи с этим портретом⁷. Переатрибуция К. де Моору этой работы в отделении русской школы Эрмитажа описана в каталоге А.А. Васильчикова 1872 года: "..г.г. Бруни и Неф сравнивали портрет с картинами Мора, находящимися в Эрмитаже, и убедились в совершенном тождестве кисти и манеры"⁸.

Даже в каталоге выставки "Портрет петровского времени" 1973 года он воспроизведен с авторством Карела де Моора.

Работу по возвращению имени А.Матвеева эрмитажному портрету Петра I (в овале) начала ещё В.Г. Андреева в 1973 году⁹. Позже, в своём труде 1984 года "Андрей Матвеев" Т.В. Ильина и С.В .Римская-Корсакова писали: "Окончательное же и безоговорочное решение вопроса об авторстве Матвеева произошло, по-видимому, в 1982 году, когда на аукционе в Париже появился протрет Петра I, написанный К. де Моором с натуры в Гааге в 1717 году."

Упомянутый аукцион "Русское искусство", на котором был продан портрет работы де Моора, состоялся в мае 1982 года, т.е. примерно в тот период, когда Т.В. Ильина и С.В. Римская-Корсакова работали над своей книгой "Андрей Матвеев".

В каталоге к этому аукциону К. де Сен-Сир, характеризуя портрет работы К. де Моора, в частности, отметил каталог Васильчикова 1872 года: "Каталог выставки 1872 года "Портреты императора" 1872 года Васильчикова, где он подробно описан, сопровождает портрет, копия с которого в настоящее время находится в Эрмитаже". Эти строки Т.В. Ильина и С.В. Римская -Корсакова комментируют следующим образом: "Под копией автор каталога, по-видимому, имел в виду портрет Матвеева "¹⁰.

Строго говоря, появление на парижском аукционе работы К. де Моора безоговорочно подтверждает только тот известный факт, что К. де Моор действительно писал портрет царя в Гааге в 1717 году. И ещё делает очевидной близость этой работы де Моора и эрмитажного портрета Петра I, атрибутируемого ныне А.Матвееву. Поэтому следует полагать, что при окончательном признании авторства А.Матвеева Т.В. Ильина и С.В. Римская-Корсакова применяли и другой метод установления авторства, на что указывает приведенная ими цитата из Д.А. Ровинского: "Прежде всего необходимо разыскать оригиналы, документально принадлежащие предполагаемому мастеру, чтобы затем сличить с ним другие произведения, не имеющие за собой документальной достоверности"¹¹.

В нашем случае под "оригиналами" следует понимать перечисленные выше несколько "эталонных" картин Матвеева, из которых (наряду с ученической "Аллегорией живописи") удовлетворительно сохранилась как раз доска "Венера и Амур" в ГРМ, имеющая к тому же хорошо читаемую рентгенограмму.

И действительно, авторы труда "Андрей Матвеев" чётко определяют все особенности манеры письма и технические характеристики живописи на доске "Венера и Амур" в ГРМ и используют эти данные, например, для атрибуции А.Матвееву "Вакхической сцены"¹².

Но, по-видимому, ближе всего особенности живописи доски "Венера и Амур" к манере работы автора эрмитажного портрета Петра I в овале¹³.

Эти замечания указывают на существенную роль доски "Венера и Амур" в ГРМ в верификации скудного эталонного ряда картин Матвеева. Вот почему тот факт, что на этой доске представлен центральный фрагмент обнаруженного холста "Венера, раненная стрелой Амура", отнюдь не принадлежащего кисти Андрея Матвеева, существенно расшатывает эталонный ряд картин Матвеева и заставляет вернуться к вопросу об истинном авторе доски "Венера и Амур" в ГРМ.