7. Сравнение картины на доске (ГРМ) и обнаруженного холста (с. 25-27)

Заключение об обнаруженном холсте как   копии картины на доске «Венера и Амур» в ГРМ, приписываемой Андрею Матвееву, как помним, было выдвинуто экспертами Русского музея. Оно, казалось бы, лежало на поверхности: «всплыла» копия широко известной картины знаменитого мастера.

Рассмотрим  возможные аргументы в пользу такого предположения. Сначала вернёмся к важному вопросу о колорите холста. Как упоминалось выше, предположение о копийности холста могло подтверждаться тем, что, в отличие от написанной на доске, картина на холсте имела «смуглый» колорит, как это характерно для случаев, когда копия пишется с произведения, скрытого под уже потемневшим лаком. Доска, хранящаяся в Русском музее, отличается холодным колоритом, делающим тело богини беломраморным. Но расчистка холста вернула ему первоначальный авторский - и тоже холодный - колорит. (Илл. I в галерее сайта).

        Вторым важным аргументом в пользу предположения о копийном характере холста было то, что  на его (плохо читаемой) рентгенограмме не было видно следов авторских проб, тогда как на соответствующем снимке доски «пентименти» определённой формы,  т. е. следы такой работы, зафиксированы.

    Однако, как это ни покажется на первый взгляд странным, как раз наличие этого следа на рентгенограмме музейной доски (с учётом его конфигурации и, главное, места  расположения) можно трактовать как ещё одно доказательство копийности музейной доски.  К этому интересному вопросу  мы вернёмся позднее.

    Пока же напомним, что на снимке нашего холста в ИК-диапазоне под рукой Венеры явственно обнаруживаются очертания первоначально написанного колчана  (Рис. 1). Попытка мысленно восстановить эти очертания на холсте дала основания Н.А.Яковлевой для предположения о чисто художественных причинах его записи: в небольшом уголке под рукой Венеры колчан с торчащей из него стрелой создавал дробное мельтешение мелких деталей формы, которое нарушало классическую стройность композиции (3). Заметим: на доске в ГРМ нет ни колчана, ни царапины на соске Венеры. Она повторяет окончательный вариант композиции холста.

    И уж вовсе несостоятельным и необоснованным представляется утверждение о более низком уровне мастерства автора картины, выполненной на холсте. Живопись холста свободная, решительная, точная.  Это рука уверенного в себе мастера. Достаточно, например, указать на холсте искусный белый блик на плаще, позволяющий угадывать очертания скрытой левой груди Венеры, не говоря уж о потрясающей красоте исполненной смысла композиции.

    Зазвучал коричнево-зеленоватый обертон плаща, тело богини приобрело мраморную белизну, розовые оттенки стали отливать перламутром. Стали более явными черты сходства цветового решения полотна с известными работами Ивана Никитина (ср., например, цветовое решение плаща на никитинском портрете царевны Натальи Алексеевны в ГТГ)²⁸.По мере расчистки постепенно все более четко проявлялись индивидуальные черты его метода.

      На Илл. III мы приводим для сравнения два снимка, выполненные в одинаковом масштабе. Слева воспроизведён официальный слайд Русского музея доски «Венера и Амур». Справа -  фото обнаруженного холста. Эта картина производит на не предубежденного зрителя огромное эмоциональное впечатление. Подобного отклика на живопись на доске не отметил ни один исследователь.

    По совокупности приведенных аргументов можно утверждать, что доска в ГРМ является "усечённой" копией обнаруженной картины. И дело не только в том, что на доске представлен центральный фрагмент  оригинала на холсте.  Более существенным является то обстоятельство, что "обрезание" на доске периферийной живописи холста  полностью разрушает  стройность  и целостность замечательного композиционного построения, которое предстаёт на  развёрнутом холсте (Илл. II, 1, 2, 3, 4 в галерее сайта).

    Что касается авторских проб ("пентименти"), видимых на рентгенограмме  музейной  доски, то тут могут существовать различные предположения. Например, такое:  рентгенограмма доски в ГРМ показывает следы плохо вычищенной предшествующей живописи. Поскольку в художественной команде Канцелярии от строений, которой до 1739 года руководил Андрей Матвеев, ученики писали и на холстах, и на досках, этот этюд на доске является, быть может, копийной учебной работой одного из учеников живописной команды.  

    Но допустимо и куда более интересное предположение: копийная доска является работой самого Андрея Матвеева, созданной после его возвращения в Россию. К детальному рассмотрению последней возможности  мы вернёмся в Главае7..